Австрия во время создания Великогерманского государства
Бауэр говорил о том, что при плебисците даже большинство проголосовали бы против присоединения. О национальном воодушевлении, которое настаивало присоединиться к так называемому братскому народу, не могло быть никакой речи. Социалистические круги связывали идеологические мотивы с идеей аншлюса. Карл Реннер подчеркивал в беседе с немецким посланником, что австрийцы отстаивают идею присоединения без какого-либо воодушевления; опыт сотрудничества обоих партнеров на войне еще были слишком живы в памяти. Таким образом, можно установить, что присоединительное движение не было в 1918 году народным движением; если во время некоторых периодов 1918-1938 гг. широкие круги в Австрии требовали аншлюса, то это происходило в большинстве случаев из разочарования политическими и экономическими условиями, а не из энтузиазма.
Опасение немцев в Германии, что распад Австро-Венгерской империи создаст вакуум власти, торопило высшее командование и имперское правительство решить вопрос о присоединении. Но в то же время, с другой стороны, все шаги должны были быть продуманы с самой большой осторожностью, чтобы не повлиять неблагоприятно на переговоры о перемирии и мирные переговоры. Можно предположить, что Германия в 1918 году стремилась создать подготовку для аншлюса, меньше всего заботясь о национальных и экономических желаниях самих австрийцев.
Ввиду императорского манифеста 16 октября 1918 г. немецкое имперское правительство решило, что издаст ясные политические директивы по вопросу Австрии. В письме государственного секретаря Зольфа графу Веделю от 19 октября 1918 г. говорилось: «Ни один немец, даже социалист, не стоял бы в стороне и не допустил бы славянизации братской нации в федерации. Германия должна помогать австрийцам, и в случае необходимости принять их в Германию». Если габсбургское государство распадется, Зольф уверял, что имперское правительство окажет помощь и предоставит защиту австрийцам.
Относительно неизбежной политической участи австрийцев Зольф в своем письме выразил надежду, что независимое немецко-австрийское государство скоро будет создано и получит на мирной конференции разрешение решать собственное будущее по принципу самоопределения, и вскоре сможет присоединиться к Германии. До аншлюса Зольф хотел, чтобы территориальные вопросы Польши и Эльзас-Лотарингии были урегулированы в немецком духе на мирных переговорах. Государственный секретарь отметил, что присоединение может позволить Германии распространить экономическую и даже политическую гегемонию на Богемию и Венгрию.
Из этого ясно следовало, что Германия проявляла сначала определенный интерес к сохранению монархии, чтобы образовывать «сильный фронт при мирных переговорах», но уже освоилась с мыслью о независимой Австрии, которая должна была присоединиться к Германии. Вместе с тем могла быть создана основная база для немецких империалистических стремлений. По содержанию ничего не изменилось, менялись только методы в зависимости от политического положения. Следовательно, план аншлюса Австрии должен был быть подготовлен уже в октябре 1918 г., причем тактика была выбрана такая, чтобы предоставить всю инициативу австрийцам.
Но у социал-демократов Австрии были совсем иные мотивы. «Победа немецкой демократии станет победой немецкого пролетариата, победой немецкого социализма. Никакая страна мира не созрела для социализма так, как Германия... Присоединение к Германии привело бы нас в общество, в котором все объективные предпосылки социализма уже выполнены», – писала Arbeiter-Zeitung.
Граф Ведель предостерег нескольких депутатов подготавливать поспешную акцию аншлюса. Он их проинформировал, что Германия ни в коем случае не против присоединения, но этот шаг вызвал бы теперь ответное действие со стороны Антанты. Перед мирной конференцией присоединение Австрии не должно ни в коем случае осуществиться.
Интересы крупной промышленности представлял в этой связи Густав Штреземанн, ведущий член Всегерманского союза и с 1911 г. руководитель союза промышленников, который представлял экспортную промышленность. 22 октября 1918 г. он обещал министерству иностранных дел полную поддержку немецкого крупного капитала в случае аннексии Немецкой Австрии и этим подтверждал политические амбиции немецкой экономики. Также Густав Носке сделал как представитель немецкой социал-демократии однозначное заявление неограниченно отстаивать присоединение.
Комментарий E. Келера по переписке Зольфа и Веделя с 19 по 22 октября 1918 г. характеризует фактическую ситуацию в вопросе присоединения. Прежде всего, немецкое правительство решило, когда узнало об окончательном крушении Габсбургов, принять в расчет возникшую Немецкую Австрию. Осуществление новой Дунайской федерации, по всей вероятности, не удалось бы, и в соответствующее время, возможно, после мирных переговоров Немецкая Австрия могла бы стать частью Германии. В то время, как присоединение с австрийской точки зрения означало конец, причем исполнение законных стремлений к самоопределению играло важную роль, аншлюс с немецкой точки зрения был только лишь первым шагом в направлении господства Германии в Дунайском бассейне, который превратился бы вскоре после ухода Габсбургов в политически свободную от власти территорию. Для последующих событий можно употребить сравнение с принципом домино; как ясно свидетельствует из корреспонденции Зольфа-Веделя, для Германии присоединение означало бы, что оно приведет пограничную Чехословакию в зависимость от Германии, если Австрия сможет сохранить за собой немецко-богемские области. Владение Австрией дало бы повод Германии искать доступ к Адриатическому морю за счет Югославии или Италии. В свою очередь, на юго-востоке Венгрия в скором времени ощутила бы давление своего могущественного соседа, который распространит свое влияние в глубь Дунайского бассейна. Геополитическое присоединение означало бы заключительное установление Великогерманской империи, власть которой простиралась бы до Балкан.
27 октября 1918 г. Германия, проявляя свою заинтересованность в Австрии, оказала продовольственную помощь последней в размере 12 тыс. тонн зерна. Однако поддержка немецкого правительства относилась не к императорской Австрии, а к новому государству. Германия предлагала ей официально полную поддержку, чтобы защитить южный фланг и лучше подготовить присоединение. Министерство иностранных дел поручало графу фон Веделю «настойчиво требовать быстрого назначения немецко-австрийского правительства». Немецкому послу было поручено в интересах официальной немецкой политики не содействовать открыто присоединению. Однако «было бы хорошо, если бы Австрия соединилась с Германией после мирной конференции».
Австрийскую социал-демократию особенно разочаровывало то, что отклика из Германии по вопросу аншлюса, прежде всего даже от братской партии, не было. С немецкой стороны государственный секретарь Зольф занял внешне приветливую, но сдержанную позицию, заверяя, что из тактических соображений необходимо повременить с этим вопросом24. Почти полная незаинтересованность немецких социал-демократов в присоединении исходит из ответа совета уполномоченных на телеграмму Отто Бауэра от 1 ноября 1918 г. В ответ сообщалось – «не удовлетворять вопрос о присоединении из-за международного положения».
НАПИСАТЬ КОММЕНТАРИЙ