Проблемы "неграждан" в Латвии

Вопросы формирования нового мирового порядка, выявления роли государств, группирующихся вокруг новых "центров силы" многополярного мира, вынужден­ных считаться в международных отношениях с односторонними действиями веду­щей сверхдержавы, имеют чрезвычайно важное значение для России как влиятель­ной части мирового сообщества.

На протяжении последних полутора десятилетий, выстраивая отношения с бывшими союзными республиками, она постоянно сталкивается с проявлениями этнонационализма и предвзятости по отношению к русскоязычным бывшим со­ветским гражданам.Особенно жесткие формы дискриминации данной категории населения стали практиковаться в прибалтийских государствах.Получив новый государственный статус после дезинтеграции СССР, Латвия, как и большинство других стран на постсоветском пространстве, стремилась самоутвердиться на миро­вой арене. Она заявляла о "латвийских национальных интересах", пыталась продемонстрировать "латышский стиль" политической культуры, стремясь в об­щеевропейское пространство, налажи­вая сотрудничество с северными стра­нами на Балтике, включившись в еди­ную систему безопасности стран НАТО.

Судя по конкретным внешнеполи­тическим шагам прибалтийского госу­дарства, идеалом для его лидеров оста­валось государство-нация. Этот вопрос актуален и для других бывших совет­ских республик, где, однако, понима­ют, что два столетия назад обособле­ние этнических общностей было не только причинно-обусловленным, но и исторически прогрессивным явлением, так как процесс этнической консолида­ции начинался именно с обособления, когда обреталось собственное неповто­римое, своеобразное бытие, происхо­дило самоопределение в качестве само­стоятельного социального субъекта, обладавшего этнической индивидуаль-ностью.

В условиях нового мирового поряд­ка под влиянием глобализации про­изошла трансформация международ­ных ценностей.Следует отметить, что современные этнократические тенденции в полити­ческой жизни Латвии могут быть отча­сти объяснены неопытностью ее поли­тической элиты. Она пошла по наибо­лее легкому пути обеспечения своей власти, избрав в качестве одного из приоритетов сферу, наиболее эмоцио­нально чувствительную для латышей, как сравнительно малочисленной этни­ческой группы.

А чем же занимается все это сборище неграждан? Гоняет машины, торгует запчастями, например, автостекла задние хундай можно купить в Латвии гораздо дешевле, и занимается прочим непотребством.

Очевидно, что при анализе любой конкретной политической системы нельзя не учитывать этнокультурные особенности данного общества и сте­пень их влияния на политическую си­стему.Поскольку никто лучше самих ла­тышей не может понять их нацио­нальные чаяния, латвийское государ­ство, как и любое другое, стремится поддержать так называемую "титуль­ную нацию". Через воспитание и обра­зование оно стремится создать систему помощи доминирующей в нем культу­ре, подвергающейся воздействию чуж­дых внешних культур. В то же время современная политическая практика доказывает, что внешние воздействия государству не страшны, когда у него есть продуманный механизм самосо­хранения нации и самовоспроизвод­ства национальной культуры.

В настоящее время этнонационализм, как политическая програм­ма моноэтнических государств, одер­живает верх над другими идеями не только в Латвии.Это стало характерной чертой пе­риода дезинтеграции целого ряда феде­ративных государств, и, отчасти, было простимулировано политикой "нацио-строительства", пропагандируемой за­падными странами.Сторонники этнонационализма вер­нулись к старой концепции, в очеред­ной раз объявили нации разновиднос­тью, высшим типом этнической общ­ности, компактным этносоциальным организмом. Этот подход положен в основу легитимизации национальной государственности, когда этническая общность составляют базовую основу государства.

Такой подход особенно опасен для современного государства, поскольку позволяет положить в основу совре­менного полиэтнического государства ценности одного этноса, навязывая их остальным.Это ведет к тому, что этнический национализм становится объективно направленным против интеграции со­общества, разъединяет людей внутри страны. Он влечет неравенство для меньшинств, поскольку исключает их вклад в общую историю.

Коллективная историческая память этноса, как непременный компонент национального самосознания, выделя­ющий его среди других социальных об­разований, превращается в источник официальной истории. Представление о прошлом всей нации закрепляется в форме легенд и исторических стереоти­пов почти одновре­менно. Русские наравне с балтийскими народами участвовали в цивилизован­ном освоении современной территории Латвии и этногенезе ее населения.

Можно констатировать, что рос­сийская диаспора в Латвии формиро­валась в XVIII-XX вв. в результате как естественной, так и политически обус­ловленной экономической миграции населения внутри единого государства. Вплоть до дезинтеграции Советского Союза и обретения Латвией независи­мости здесь шел постепенный процесс увеличения доли русского населения. В конце 80-х годов Латвия по этому по­казателю стояла среди союзных рес­публик, не считая РСФСР, на втором месте (после Казахстана). Провозгла­шение независимости прибалтийских стран способствовало тому, что чис­ленность населения коренной нацио­нальности, то есть лиц, имевших граж­данство государств Прибалтики до 1940 г., и их прямых потомков, в Лат­вии и Эстонии стала сопоставима с численностью населения некоренных этнических групп.

Народные Фронты, выступавшие за демократические преобразования в Прибалтике в конце 80-х годов, доби­вались хозяйственной самостоятельно­сти и языково-культурной автономии и выступали против дальнейшего вселе­ния русских в Прибалтику. Мощное ускорение движениям прибалтийских народов дала дискуссия о правомочно­сти аннексии их государств в 1940 г. Советским Союзом - дискуссия, в ко­торой уже заключалось и из которой проистекало требование восстановле­ния независимости прибалтийских стран.

Все прибалтийские республики до конца 1989 г. провозгласили суверени­тет, что означало, как правило, уста­новление политической и хозяйствен­ной автономии и демонстративное, проводимое на уровне государствен­ной политики, утверждение ценности собственного языка и культуры, как более высоких, по сравнению с рус­ским языком, и советской многонацио­нальной культурой. Национальные движения, охватившие в 88-90 годах почти все этнические группы Советско­го Союза, соединились с целым рядом других конфликтных течений, потенци­ал которых накапливался в течение долгого времени. Активно начало про­являться экологическое сознание, как способ защитить среду обитания свое­го этноса.

С объявлением Латвийской Респуб­ликой независимости существенно ухудшилось социально-экономическое и политическое положение русских. С 1991 г., (после выхода Латвии из соста­ва СССР) наблюдалось абсолютное и относительное сокращение численнос­ти русского населения, главной причи­ной которого являлся миграционный отток в Россию, пик которого пришел­ся на 1992-1993 ггЗапугивание Россией как "реальной угрозой" самому существованию Лат­вии стало оправданием всех просчетов во внутренней и внешней политике. Конфликтная ситуация внутри страны искусственно нагнеталась. В полити­ческих целях был использован вопрос о положении русского и русскоговоря­щего населения в Латвии. Сегодня русскоязычные в Латвии - это самая многочисленная после латы­шей община в республике.К ним можно отнести людей раз­личного этнического происхождения. Российскую диаспору, прежде всего, объединяет общность языка и культу­ры, а также общие этнополитические интересы в современной Латвии, где их права подвергаются дискриминации.

15 октября 1991 г. парламент Лат­вийской Республики принял постанов­ление "О восстановлении прав граждан Латвии и основных условиях натурали­зации". По нему гражданами были признаны лишь те, кто имел латвийское граждан­ство до 17 июня 1940 г. и их потомки.Таким образом, треть населения страны осталось без гражданства, то есть была лишена политических и со­циальных прав.

По данным Управления граждан­ства и миграции, на 1 января 2003 г., количество жителей Латвии, не имев­ших гражданства, составило свыше 536 тыс. чел., или 23% от всего населе­ния. Больше половины из них - уро­женцы республики. При этом боль­шинством неграждан стало как раз русское и русскоязычное население.

 

 

Продолжение...