Изменение социальной позиции интеллектуальной элиты в Польше

Метод "социологической интервенции" заключается в проведении многочасовой дискуссии (10-12 сессий за 2-3 месяца) с группой, состав которой представляет важные для исследуемого движения проблемы и отношения. Группы насчитывают 12-15 человек. Дискуссии проводят так называемые "собеседники" -приглашенные организаторами важные для членов группы лица (например, грозные противники движения или его влиятельные друзья). Этот метод позволяет не только глубоко изучить проблему, но и осознать разные возможные решения, что возможно благодаря обмену мыслями, побуждаемому социологами.

Польской интеллектуальной элите присуще:
1) понимание культуры как воплощенного в действия наследия поколений, а так же системы идей, упорядочивающих действительность в соответствии с основными ценностями;
убеждение, что интеллектуалы являются "хранителями" этих культурных ценностей; привязанность к ритуалам и символам,
2) поддерживающим в общественном сознании образ интеллигенции как группы, призванной охранять и приумножать культурное наследие;осознание своей миссии, понимание что именно мы должны чувствовать ответственность за образ польской политической и социальной действительности;
3) формирование в интеллектуальных кругах и в салонах чувства "быть элитой", участвующего в создании общественного мнения о важных для страны проблемах;
ориентация на высшие ценности, моральные принципы, верность идее, отсутствие интереса в "деланию денег". Социальный престиж интеллигенции не был связан с величиной ее доходов;
4) необходимость представителям элиты "быть моральным авторитетом", а не только экспертом в делах культуры или в какой-то специализированной области науки.

Уже в движении "Солидарность" явно просматривались антиинтеллигентские настроения, и "законотворческие" амбиции интеллектуальной элиты не нашли полного удовлетворения. После победы оппозиции на выборах в 1989 г. наступили быстрая дезинтеграция интеллектуальной среды, а также неизбежный и, возможно, окончательный распад интеллигентского этноса. Утрату социального значения интеллектуалов подтверждают как исследования и наблюдения, так и сами заинтересованные. Где же найти социального актера, которого можно было подвергнуть "социологической интервенции"? Было решено сформировать группу из лиц, не только вовлеченных в собственную творческую или профессиональную деятельность, но активно участвующих в преобразовании существовавшей прежде системы культуры как в сфере ее организации, так и ее содержания. "Производителями культуры" были признаны люди, выполняющие двойную роль: интеллектуалов, заинтересованных судьбами страны, и вместе с тем организаторов новых форм культурного обмена, институтов и средств передачи собственных идей, также участие приняли современные поэты читающие Пастернака стихи. Была выделена группа лиц, которая приняла стратегию, характерную для периода трансформации: попытки соединить собственную творческую активность с деятельностью организатора, реформатора и бизнесмена. Они обеспечили себе возможность существования в общественной сфере, реального влияния на формирование культуры и вместе с тем источник существования. К ним относятся, например, писатели или ученые, основавшие собственные издательские фирмы или занявшие руководящие должности в рамках "старого", деятели, вовлеченные в реформу средств массовой информации, "приватизацию" образования, организацию новых форм финансирования культуры. 
Для дискуссий были подобраны собеседники, которые могли бы ясно сформулировать проблему и выявить разницу взглядов. Среди них были: 1) редактор серьезного социально-культурного ежемесячника, представляющий неолиберальную ориентацию; 2) деятель "старых" профсоюзов, связанных с коммунистической партией, представляющий государственный патернализм в его крайней версии; 3) ксендз - редактор популярного католического журнала; 4) директриса международной действующей также и на территории Польши мощной издательской фирмы, производящей массовую литературу (сентиментальные романы); 5) представитель движения альтернативной культуры, владелец издательства, специализирующего на экологической проблематике; 6) общественный деятель и организатор культуры на локальном уровне (гмина маленького подваршавского городка); 7) директор департамента в Министерстве культуры и искусства; 8) представительница Федерации работников культуры, занимающаяся публичными библиотеками, которым угрожают процессы создания рынка. Всего было 12 сессий.
Дискуссия выявила три главных антитезы, очевидных не только для интеллектуалов, но также для всего общества, переживающего процесс трансформации:
1) свободный рынок - интервенционализм, государственный патернализм;
2) церковь как защитница универсальных ценностей — церковь как угроза этим ценностям;
3) элитарная культура - массовая культура.
Обсуждая первую антитезу, участники дискуссии отмечали, что вместе с падением коммунизма исчезли ограничения в свободе высказываний, свободе творчества, возможности деятельности, но исчезли также и государственные деньги, благодаря которым существовали сеть распространения культуры и различные культуротворческие учреждения типа элитарных, экспериментальных театров, местных домов культуры, малотиражных издательств, специализирующихся на научных новостях для узкого круга читателей. Более того, свободу деятельности ограничивают и старые, и новые препятствия: зависимость от изменчивых и непредсказуемых социальных ожиданий и требований новых спонсоров, продолжающееся сильное влияние властей на средства массовой информации. Крайних мнений — абсолютно свободные рыночные отношения или возвращение к старым формам государственного патернализма — не было.
Хотя проблема роли католической церкви в процессе трансформации не была главной в ходе обсуждения, она оказалась очень важной для его участников. Среди "производителей культуры" не было лиц, которых можно было бы назвать представителями католических кругов. Поэтому .критическое отношение к церкви как общественной организации и политической силе может быть преувеличено. Однако дискуссия выявила изменения настроений в среде польской интеллигенции, склонной еще недавно признавать костел главным оплотом культурных ценностей и гарантом общественного порядка. Участники дискуссии видят в нем скорее угрозу универсальным и подлинным ценностям культуры, чем учреждение, способствующее их реализации. Церковные функционеры переняли роль сверхмогучих, неидентифицируемых групп, которых в прежние периоды называли "Они". Участники дискуссии пришли к выводу, что необходимо нарушить заговор молчания вокруг проблем, связанных с системой "государство — костел", а также фактической, а не только декларируемой ролью церкви в общественной жизни.
Бессилие перед новыми видами социального зла, перед риторикой идеологического дискурса, в котором повторялись лозунги "демократия", "новая жизнь", "Догоним Запад" — это все знакомо из недавнего прошлого. Эти лозунги для многих людей по-прежнему остаются пустыми. Моральные авторитеты пали в момент их выхода на политическую сцену.