Развитие и институционализация политической науки в Италии

 

Автор, директор Центра политических наук в Милане (Италия),рассматривает основные факторы, повлиявшие на становление политической науки в своей стране.

За последние десятилетия, пишет он, итальянская политическая наука сделала значительный шаг вперед. Это проявилось, во-первых, в ее прочном внедрении в университетскую систему преподавания, во-вторых, в создании в 1981 г. Национальной ассоциации политической науки, в-третьих, в существенном количественном и качественном росте научной продукции, в-четвертых, в широком общественном признании политической науки, утверждении в культуре представления о том, что любое политическое решение должно приниматься с опорой на нее. И при всем том, оптимизм здесь должен иметь границы: Ребенок выглядит здоровым в основном потому, что еще юн. Надо объективно взглянуть на итальянскую политическую науку в исторической перспективе, ответить на ряд важных вопросов: почему в Италии она стала развиваться позднее, чем в Германии, Британии, Франции, не говоря уже о США, какие барьеры, культурные и институциональные, пришлось ей преодолевать, какие условия содействовали ее развитию, почему пиво вредно? Только ответив на данные вопросы, можно осмысленно реконструировать развитие итальянской политологии.

Развитие это может быть понято как результат взаимодействия четырех факторов, действовавших на протяжении 50-х и 60-х годов. Первый фактор - сознательное усиление группы авторитетных исследователей вывести политическую науку за академические рамки, сделать ее методически независимой от других дисциплин, таких, как юриспруденция, история и политическая философия. Среди этих исследователей выделялись Н.Боббио (Bobbio), Дж.Сартори (Sartori), Б.Леони (Leoni). Второй фактор - социальное и экономическое развитие итальянского общества, которое в 60-е годы приобрело принципиально новые черты, а именно: в основе его изменений лежала политика реализма, проведение которой нуждалось в соответствующих научных рекомендациях. Третий фактор - давление извне, в первую очередь со стороны американской науки в эпоху господства там бихевиоризма. Через финансирование исследований и других форм научной кооперации американские институты - и государственные, и частные - сыграли существенную роль во введении в итальянскую науку новых методов и тем для исследования, содействовали внедрению слабой еще итальянской политической науки в институциональную систему страны. Четвертый фактор -изменения в структуре итальянских университетов, позволившие политической науке вписаться в нее.

Подробно рассматривая действие каждого из этих факторов под углом поставленных вопросов, автор отмечает, что итальянская политология начинала практически с нуля. Последствием войны и фашистского режима была полная утрата научно-политической культуры. Поэтому неудивительно, что один из тех, кто возрождал политическую науку в Италии в 60-х годах, БЛеони, в одной из первых своих работ констатировал ее крайне плачевное состояние. Естественно, было немало исследований политических проблем, выполненных в рамках иных дисциплин и  исследовательских традиций, ибо объект политической науки узурпировался другими научными областями - например, историей и философией. Политической науки в собственном смысле этого слова не было. И это же порождало порочную тенденцию считать, что специализированная политическая наука и не нужна, дескать, ее объект синтетичен, требует различных подходов, которые уже реализуются существующими дисциплинами. Сами представители этих дисциплин скептически относились к вычленению политической науки. Словом, политическая наука рождалась в дискуссиях и битвах за свою самостоятельность.

Выделяются две стадии этих "битв". На первой стадии осуществлялась борьба за признание научного статуса социальных дисциплин, за отделение политической науки от истории и юриспруденции. Это происходило в начале 60-х годов, и решающую роль здесь сыграл Н.Боббио. На второй стадии велась борьба против антиэмпиристской традиции и одновременно за отделение от социологии и других быстро развивающихся социальных наук. И в этом плане многое было сделано благодаря появившимся в начале 70-х годов работам Дж. Сартори.

Согласно Н.Боббио, традиционная историография исходила из представления об историческом процессе, которое делало социальную науку вообще невозможной. Исторические события мыслились как индивидуальные и неповторимые, что вело к иррациональному пониманию истории, в то время как наука вообще и общественные науки в частности, призваны отразить не уникальность события, а как раз некую его универсальность, некую заключенную в нем регулярность. При таком подходе социальная наука оказывалась не только невозможной, но и необязательной, ибо в любом случае она подлежала критике истографов за использование общих интерпретативных схем и понятий, деиндивидуализируюших исторические события.

 

 

В свою очередь, в полемике с историографами Н.Боббио подчеркивал, что историография также не избегает общих понятий. И он обосновывал необходимость построения итальянской политологии на основе подхода к истории как к непознанной цепи регулярностей. Он настаивал на том , что политическая наука, в отличие от истории, должна сделать эмпирический метод основой своего инструментария. Но если главное отличие политической науки от истории лежит в методе, то отличие ее от юриспруденции - в характере подхода к изучаемой реальности. Для юриспруденции характерен формализм, для политической науки - реализм. Человеческое поведение интересует юристов не само по себе, а как соблюдение или нарушение юридических норм, представляющих собой систему формальных конвенций. Политическую науку интересуют реальные поступки и мотивы поведения людей, различия между которыми обнаруживаются при равном формальном статусе и одинаковом поведении с точки зрения права.

Когда на арену вышел Дж. Сартори, ситуация изменилась. Социальные науки обрели высокий статус и утвердили взгляд на историю как на цепь закономерных процессов . Однако в этом контексте на первый план вышла социология, а не политическая наука, что нашло отражение и в распределении мест в представительных научных органах. Политология оказалась перед необходимостью юорьбы с "интеллектуальным империализмом" социологии, а также борьбы с антиэмпиристской традицией итальянской культуры. Именно эти задачи и решал Дж.Сартори. Он видел необходимость " разделения труда" между социологией и политической наукой. В то время как социология призвана изучать влияние общества на государство, задача политической науки прямо противоложна - анализ влияния государства на общество. В одном случае государственные органы - независимая переменная, а социальные структуры - зависимая, в другом - наоборот. Одна из главных проблем политической науки - институционная инженерия, оптимизация структуры социальных институтов, которая для социологии не слишком важна.

С позиции политологии как прикладной науки и социальной инженерии Дж.Сартори критиковал политическую философию как"метаэмпирическое знание". Наука и философия, по его мнению, используют два различных языка и две различные системы понятий. Функция философии - не репрезентация эмпирической реальности, а схватывание сущности вещей. Политическая наука, напротив, должна быть эмпирической и пользоваться дескриптивным языком, позволяющим адекватно представлять эмпирические явления. Она обязана формулировать эмпирически верифицируемые утверждения. Философское знание не подлежит проверке стандартными научными приемами, оно не имеет и прикладного значения. Философское знание не может быть прямо соотносимо с реальностью, и в тех случаях, когда из него непосредственно делаются практические выводы, их реализация ведет к негативным последствиям. Политическая наука, напротив, должна быть практически ориентирована, изучать реальные социальные структуры и искать пути их оптимизации.