Ахейцы в Ионии

Зенит критского морского могущества, оставившего свой след в поселениях будущей Ионии, пришелся на XVI в. до н. э. Со 2й пол. XV в. до н. э. начинается упадок дворцовой цивилизации Крита, а вместе с ней и минойской талассократии. Что же касается критских колоний в Западной Малой Азии, то и здесь минойская цивилизация, постепенно угасая, уступила место ахейской. 
Рассмотрение всех этих вопросов позволит представить предысторию Ионии во II тыс. до н. э. и предпосылки оригинальной культуры ионийских полисов, первенствовавших в мире греческих государств в течение всего архаического периода.

Начнем рассмотрение этих вопросов со свидетельств археологии. В областях будущей Ионии керамика этого типа была обнаружена на островах Самос и Хиос, в Клазоменах, Колофоне и Милете. Она была найдена также при раскопках города, расположенного на побережье залива Смирны недалеко от старого устья р. Герм, под современным холмом Паназтепе. Микенская керамика появляется также в Эфесе и Фокее, которые ранее не были затронуты критским влияние.
Важно отметить, что эта керамика была обнаружена и во внутренних областях Анатолии, на территории будущих Лидии, Карии, Южной Фригии, и даже в центре анатолийского плато, в 300 км. к югу от столицы Хеттского царства, Хаттусы.
В 50-70е гг. XX в. исследователи, занимающиеся темой ахейцев в Малой Азии, справедливо отмечали, что сами по себе фрагменты микенской керамики, к тому же в незначительном количестве, еще не свидетельствуют ни о широкой ахейской экспансии в этот регион, ни о существовании здесь ахейских поселений. Эти находки считались результатом торговых связей с микенским миром или следствием художественных заимствований. Микенским поселением считался только Милет, а проникновение ахейцев в Малую Азию XV-XIII вв. до н. э. признавалось большинством исследователей ограниченным из-за предполагаемого контроля этих областей хеттами.
Интенсивные археологические раскопки Малой Азии, предпринятые в последнее десятилетие XX века, доставили массовый микенский керамический материал и изменили представления об ахейском проникновении в этот регион в XV-XIII вв. до н. э. Помимо керамики надежным свидетельством освоения ахейскими греками бывших критских поселений западного побережья Малой Азии являются микенские некрополи. Они найдены в Милете (скальные камерные захоронения в районе современного Дегирментепе), в Эфесе, в Колофоне (толосная гробница, открытая еще в 20е гг. XX в.), на Xиоcе и Самосе (шахтовые погребения.
Если говорить о материале этих погребений, то обращают на себя внимание женские фигурки типа Фи и Пси из милетских камерных могил. Женские фигурки типа Тау, Фи, Пси из рядовых микенских погребений и жилищ, изображающие божественных покровительниц или спутниц умерших были характерной чертой микенского погребального ритуала.

Особенно выразительным и массовым является погребальный материал некрополя города, раскопанного на месте уже упоминавшегося нами холма Паназтепе. В этом некрополе XIV-XIII вв. до н. э. были раскопаны по последним данным 77 погребений, включая толос, пифосные, урновые и цистовые могилы. В них среди мелких бытовых предметов была найдена керамика как местная, анатолийская, так и микенская. Особый интерес вызвала единственная толосная гробница этого некрополя, примыкающая к стене, окружающей темен. В толосе были обнаружены 9 мужских и женских скелетов, набор украшений из камня, свинца, бронзы и золота, бронзовый меч XIV-XIII вв., а также микенская керамика (монохромная и расписная) Позднеэлладского III A периода. Мнения археологов сходятся в том, что некрополь Паназтепе представляет собой смешение анатолийских и микенских погребальных традиций с преобладанием первых. Относительно толосной гробницы высказаны были противоположные точки зрения.
По мнению одних ученых, микенские предметы в погребениях свидетельствуют лишь о торговых контактах местного населения с микенцами (при этом не дается оценка самому факту типично микенского толосного погребения). Для других исследователей гробница, ее погребальный инвентарь, а также наличие в некрополе Паназтепе микенской керамики различных периодов доказательство проживания здесь, по крайней мере, в XIV-XIII вв. до н. э. микенских поселенцев.
Микенские погребения были найдены и за пределами Ионии, к северу от реки Герм, на месте будущей эолийской Элеи и в Карии, в районе Галикарнаса (совр. Мюзгеби).
Помимо находок керамики и погребений археологическим подтверждением присутствия ахейцев в областях Ионии могут быть следы ахейского святилища в Эфесе. При раскопках храма Артемиды в середине 90х гг. XX в. немецким археологом А. Баммером был найден бронзовый двойной топор и большая терракотовая голова, принадлежащая культовой статуе богини или сфинкса, имеющая аналогии с ахейским «правителем Асины». Все эти находки обычно интерпретируется как следы микенского святилища в Эфесе, расположенного на месте позднейшего архаического храма Артемиды. В комплексе с микенским погребением и микенской керамикой, найденными на холме Айясолюк вблизи Эфеса, эти находки нередко рассматриваются как свидетельства того, что в анатолийском городе, отождествляемом большинством исследователей со столицей хеттского государства Арцава, Апасой, какаято часть населения была ахейской.
Наиболее очевидным признаком присутствия ахейцев на западном побережье Малой Азии могут считаться ахейские поселения, показывающие несомненные черты ахейской цивилизации. При раскопках Хиоса на месте современного Эмпорио были найдены два микенских поселения Позднеэлладского периода III C (к. XIII сер. XII в. до н. э.). Более раннее поселение погибло в огне пожара. С. Худ, анализируя этот материал, допускает возможность микенского поселения и в предшествующий период. На Самосе позднеэлладские шахтовые могилы (слоев III АВ), остатки святилища (предположительно, Геры), существовавшего на протяжении от Среднеминойского до Позднеэлладского III периода, делают вероятным существование и здесь ахейского поселения в XIV-XIII в. до н. э. В Клазоменах (Лиман Тепе) кроме микенской монохромной и расписной керамики (периода типа) и хозяйственных построек (гончарные печи, склад для хранения керамики).

Милет V был разрушен, судя по остаткам микенской керамики, в конце Позднеэлладского периода III A225. Исследователи обычно соотносят это археологическое свидетельство с исторической датой разрушения Милаванды войсками хеттского царя Мурсили II в конце XIV в. до н. э. Впрочем, по данным археологии, разрушенные Мурсили II стены вскоре были заново отстроены и поселение просуществовало еще два века, до конца XII в. до н. э.
В заключении подведем итоги более чем двухсотлетнему периоду ахейского освоения областей Малой Азии, в числе которых были и земли будущей Ионии. Ахейские поселения на западном побережье Анатолии были итогом ахейской экспансии на земли, некогда освоенные критянами. Наряду с торговлей ахейцы предпринимают энергичные и успешные усилия по расширению контролируемых ими территорий, вступая в различные, но неизменно тесные отношения с хеттами и зависимыми от них государствами Анатолии. Итогом стало продвижение ахейцев восточнее и южнее тех областей, которые некогда были колонизованы критянами. Война за Вилусу в Троаде, которую вели хетты с Аххиявой, показывает устремления ахейцев и в северо-западном направлении.
Ахейское государство в Малой Азии, Аххиява, предстает по хеттским источникам ни в чем не уступающим хеттскому царству, равным по значению Вавилонскому, Ассирийскому и Египетскому царствам. Можно согласиться также с мнением Л. А. Гиндина и В. Л. Цымбурского относительно малоазийских героических прообразов Гомеровского эпоса, задолго до Троянской войны. Исследователи связывают эти темы с походами ахейцев в Троаду и Мисию.