Германия и Испанская Республика народного фронта: формирование позиции

Главное содержание международного аспекта гражданской войны в Испании 1936-1939 гг. составляла политика «невмешательства» в события на Пиренейском полуострове. Фашистские страны, Германия и Италия, принимали участие в Соглашении о невмешательстве, подписанном в августе 1936 года, руководствуясь комплексом стратегических, экономических, политических, военно-стратегических и идеологических причин. Проследим оформление отношения Берлина к Республике Народного фронта в Испании (февраль-июль 1936 г.). Автобусные туры по Европе – одно из самых распространенных видов отдыха во время отпуска и не только. Воспользовавшись услугами компании ИНТЕРС на сайте inters.ру, вы сможете найти любой на ваш вкус тур по Европе и оформить все необходимые документы для вашего путешествия. 
Победа социалистического Народного фронта на выборах в Испании в феврале 1936 г. означала серьезную угрозу для немецких интересов в этой стране. Анализ политической ситуации в Испании, составленный немецким поверенным в делах в Мадриде Фелькерсом 26 марта 1936 г., начинался с указания на ее сложность и непредсказуемость. Правые политические силы Испании, прежде всего «Испанская фаланга» Х.А. Примо де Риверы, потерпели на выборах сокрушительное поражение, которое, по оценке Фелькерса, должно было еще усугубиться в будущем, на назначенных на 12 апреля выборах в органы власти на местах .

Следует отметить, что испанские правые не были ставленниками и послушными представителями немецких и итальянских интересов на Пиренеях, как указывала советская историческая наука. Для Берлина нахождение у власти в Мадриде Фаланги было однозначно выгоднее с точки зрения государственных интересов Германии и международной обстановки. Фелькерс представлял теряющих политические позиции и влияние испанских «фалангистов» жертвами преследования со стороны левых: «Фашистская партия была официально распущена правительством. Ее руководители и большое количество членов были арестованы. Правительство воспользовалось несколькими локальными нападениями молодых фашистов на марксистских лидеров, чтобы запретить всю организацию, и неоднократно заявляло,... что все лишения недавнего прошлого, перенесенные народом, случились по вине фашистов. Это отношение со стороны правительства привело к преследованию фашистов по всей стране, .толпы народа часто совершали зверские злодеяния»?
Безусловно, акты политического насилия присутствовали в Испанской республике, и чем ближе был момент военного мятежа июля 1936 г., тем они становились масштабнее и многочисленнее. Однако уже в конце марта в оценках немецких дипломатов в Испании можно наблюдать прощупывание почвы, во-первых, для формулирования негативной позиции Германии к Народному фронту, во-вторых, для развертывания пропагандистской войны против «коммунистического правительства» на Пиренеях.
В отчете Фелькерса констатируется значительное усиление левых сил. При этом немецкий поверенный в делах четко разделял центристское правительство Асаньи и левое крыло Народного фронта под руководством Ларго Кабальеро. Главную опасность в факте прихода к власти Народного фронта Фелькерс видел в том, что на его левом фланге не было различий между левыми социалистами, коммунистами, синдикалистами и анархистами. Наряду со слухами (информация прямо называется неподтвержденной) об активной работе в Испании Коминтерна в лице Бела Куна и немецкого коммуниста Нойманна объединение всех вышеназванных течений под общемарксисткими лозунгами являлось наиболее тревожащим представителей немецкого МИДа в Мадриде.
В советской исторической науке широко было распространено мнение о том, что нацистская Германия рассматривала развитие событий в Испании 1936 г. в первую очередь с идеологических позиций, которые имели важнейшее значение в последующем решении Гитлера о вмешательстве в гражданскую войну. Но объективный анализ показывает, что немецкое руководство и дипломатия оценивали политическую ситуацию в Испании крайне осторожно и достаточно адекватно и не позволяли себе следовать собственной пропаганде. На фоне антикоммунистических настроений констатировалось, что «весьма сомнительно развитие ситуации в Испании по российскому образцу; вряд ли в конечном итоге здесь будет установлена советская система».
Фелькерс подчеркивал, что испанскому менталитету свойственно фаталистическое спокойствие: «Вообще испанцы слишком ленивы, чтобы доделывать что-либо до конца, однако они благородны и нетерпимы к любой диктатуре, навязывается ли она слева или справа». Эту оценку разделял и португальский посол в Лондоне Монтейро, который делился с министром иностранных дел Великобритании Иденом (март 1937 г.) мнением о том, что большей опасностью для Испании является не коммунизм, который абсолютно враждебен испанскому характеру, а анархизм . О традициях анархизма, «глубоко засевших в сознании испанских рабочих», не без сожаления докладывали в Москву во время гражданской войны советские представители в Испании.

В конце марта 1936 г. Фелькерс прогнозировал столкновение центристов Асаньи и социалистического крыла Ларго Кабальеро. Немецкий дипломат сомневался в том, что Асанья решится в таком случае использовать вооруженные силы для борьбы с левыми. Позиция армии Испании определялась как нестабильная: с одной стороны, правительство стремилось сделать ее аполитичной, с другой, офицерский корпус, традиционно придерживающийся правых взглядов, с тревогой наблюдал за пришествием к власти социалистов.
В качестве вывода в отчете высказано предположение, что в той или иной форме столкновение правительства Асаньи с коммунистами неизбежно; однако произойдет оно мирными политическими средствами или с использованием армии, непонятно. Так или иначе, серьезные потрясения в Испании назывались весьма вероятными?

Руководство Рейха отреагировало на подобные выводы своих дипломатов усилением внимания к внутрииспанским событиям. Об этом свидетельствует активизация весной - в начале лета 1936 г. немецких разведывательных служб на Пиренейском полуострове, что прослеживается даже по дипломатическим документам.
Оценка немецкой дипломатии ситуации в Испании к началу июльского военного мятежа свидетельствуют о том, что внешняя политика Германии строилась на идеологических основаниях в меньшей степени, чем об этом принято было думать. Политика руководителей Третьего рейха не шла на поводу у пропаганды, кричавшей о повсеместной большевистской угрозе. Антикоммунистический мотив и для Германии, и для Италии в реальности будет не более чем удобным предлогом для вмешательства в испанские дела и оправданием своих действий в лице европейского общественного мнения. Из немецких правящих кругов, по данным британской дипломатии и разведки, более всех в испанской авантюре была заинтересована армия и МИД. Германская политика представляла собой едва ли не самое «прагматичное чтение испанской ситуации».
Откликаясь в конце июля 1936 г. на просьбу мятежного Франко о поддержке, Гитлер не планировал вступать в конфликт на Пиренейском полуострове. Мотивы его военного вмешательства были весьма расчетливы. Выступая на Нюрнбергском процессе, Геринг отметил, что именно он посоветовал Гитлеру испытать в Испании немецкую авиацию.
Как свидетельствует дальнейшее развитие событий в Испании и Европе, крах политики невмешательства, успехи Гитлера на внутренней (глобальное перевооружение Германии) и внешней аренах (оккупация Чехословакии, аншлюс Австрии) в преддверии Второй мировой войны были обусловлены в числе прочих факторов и тем, что Лондон и Берлин с разной степенью объективности оценили «коммунистическую угрозу», порожденную Испанией Народного фронта.