Вопросы национальной и этнокультурной идентичности языковых сообществ Бельгии в условиях нестабильного многоязычия

Глобализация и сопровождающие её интеграционные и коммуникативные процессы привели к созданию мирового экономического, политического, научного, образовательного и культурного пространств и сделали возможным осуществление всемирного сотрудничества во всех областях общественной жизни планеты. Однако обратной стороной глобализационных процессов является угроза утраты этнокультурной идентичности и языкового и культурного разнообразия. Исследователь вопросов этнокультурной идентичности И.В. Малыгина, описывая реакцию на культурную гомогенизацию, отмечает, что «повсюду начались процессы индигенизации возращения к корням, попытки осознать то ценное в разных культурах, что необходимо сохранить... Единственной опорой в этом может выступать национальное и этническое, при этом, по-видимому, некоторые границы должны быть установлены заново». Одним из наиболее интересных случаев в языковой политике, иллюстрирующих важность стремления языковых сообществ к сохранению и поддержанию своих этнокультурных идентичностей, является языковое противостояние в Бельгии. Многоязычная Бельгия, федеральное государство в Северо-западной Европе на побережье Северного моря, граничащее с Нидерландами, Люксембургом и Францией, является европейской страной, которая пришла к конституционному признанию языковых прав своих граждан задолго до признания Европейским Союзом многоязычия и поликультурности в качестве основополагающих принципов современного общества.

Впервые Бельгия стала независимым государством в 1830 г. после многовековой истории территориальных переделов, в результате которых она оказывалась частью Священной Римской империи, Испании, Франции и Нидерландов. В XX в. Бельгия вновь оказалась сосредоточением ожесточённых сражений в двух мировых войнах, что подтвердило её репутацию «европейского театра военных действий» (The Battleground of Europe). Однако неоднородный языковой и культурный состав Королевства Бельгии свидетельство её бурной истории смешения народов в ходе феодальных переделов и военных завоеваний, явился благодатной почвой для «языковых войн» в самой стране, которые не прекращаются и в наше время, и могут привести, по мнению многих политических деятелей, к разделу страны по языковому принципу. Исторически образование Бельгии в 1830 г. результат Бельгийской революции, основными движущими силами которой были мятежники из Льежа, самого крупного города Валлонии, южной части Бельгии, и французские республиканцы и наполеоновцы, живущие в Валлонии в изгнании. Льеж, центр церковного княжества, никогда не был частью Нидерландов, что и послужило причиной для недовольства его жителей. Революционные силы освободили Бельгию, но при этом они установили унитарную монархию с высокой степенью централизации власти, в отличие от децентрализованного стиля правления в Нидерландах. Страна, по мнению Поля Белье на , исследовавшего корни современного языкового кризиса в Бельгии, стала искусственным государством, состоящим из совершенно разнородных частей северной Фландрии, жители которой, фламандцы, говорили на диалектах голландского языка и разделяли с Нидерландами общие культурные традиции и обычаи, и южной части Валлонии, близкой по культуре и языку к Франции. Бельен считает, что современные языковые проблемы возникли ещё в 1830-1831 гг., когда был достигнут политический компромисс между международными европейскими державами о создании одного государства из двух национальностей, и при этом унитарная, централизованная форма правления франкоговорящей Валлонии привела к подавлению языковых и культурных прав Фландрии. После провозглашения независимости Бельгии, французский язык стал единственным официальным языком. Правительственные органы всех уровней, суды и больницы по всей Бельгии использовали в своей работе только французский. Во фламандских провинциях среднее и высшее образование предлагалось на французском, в то время как начальное образование было доступно на фламандском варианте голландского языка. Односторонность языковой политики выделения французского языка как единственного официального языка требовала от фламандцев двуязычия, если они хотели сохранить свой язык и культуру, но для жителей Валлонии знание голландского языка не являлось необходимостью. В середине XIX столетия во Фландрии возникло движение за языковые и культурные права фламандского народа, которое выбрало в качестве общего языка Фландрии стандартный голландский язык. В 1898 г. голландский язык был признан вторым официальным языком Бельгии, но на практике доминирование французского во всех сферах общественной жизни продолжалось.«Языковые войны», возникшие в результате языковой политики моноязычия в стране, в которой для большинства жителей официальный язык был вторым языком, продолжаются и до сих пор, несмотря на то, что для разрядки напряжённости между языковыми общинами был предпринят ряд конституционных реформ. Уже в 1963 г. в качестве официальных были признаны три языка голландский, французский и немецкий (язык немецкого меньшинства, проживающего в восточной части Валлонии, которая отошла к Бельгии после поражения Германии в Первой мировой войне).В ответ на требования фламандцев о культурной автономии, конституционные реформы 70-80х гг. XX в. установили три географических региона: Фламандский, Валлонский и Столичный (Брюссельский) и три языковых (культурных) сообщества: голландское, французское и немецкое. Разделение Бельгии на географические районы и языковые сообщества объясняется тем, что границы географического и культурного разделения могут не совпадать. Столичный район (Брюссель), находящийся в географической части Фландрии, официально считается двуязычным (французский и голландский), но в результате длительной языковой политики «офранцуживания» превратился фактически во франкоговорящий анклав с более чем 80% населения, говорящего на французском. Немецкое языковое сообщество является частью Валлонского географического района. Конституция 1993 г. подвела итог разделения страны на географические районы и культурноязыковые сообщества. Текст Конституции издан на трёх официальных языках страны, причём каждый текст содержит указания на то, что он согласован с текстами на двух других языках.

Статья 1 гласит: «Бельгия является федеральным государством, составленным из сообщностей и регионов». Конституция уделяет значительное внимание языковым и культурным вопросам, включая состав правительства в зависимости от регионов и сообществ. Статья 30 подчеркивает право бельгийских граждан пользоваться языком по их собственному выбору, а ст. 67 и 72 предусматривают состав палат парламента и распределение мест согласно регионам и языковым сообществам. Три официальных языка Бельгии голландский, французский и немецкий используются в функциях языков государственного управления, образования, судов, медицинского обслуживания и всеобщей коммуникации в пределах своих регионов и языковых сообществ. Коммуникация между регионами и сообществами достигается на основе двуязычия на уровне федерального правительства, особенно в единственном официальном двуязычном регионе Бельгии Брюсселе. Роль языка всеобщей коммуникации выполняет английский язык, влияние которого увеличивается из-за отсутствия в стране межъязыкового и межкультурного диалога и в связи с общими мировыми тенденциями к глобализации и стандартизации. Индивидуальное многоязычие в Бельгии включает родной язык как средство этнокультурной идентификации, один из официальных языков, в зависимости от региона и языкового сообщества; второй официальный язык страны, степень владения которым варьируется и, в условиях многоязычного общества с тремя официальными языками, является ограниченной; и английский язык, использующийся в частном секторе экономики для обеспечения межъязыкового общения. Языковое противостояние бельгийских регионов и языковых сообществ представляет опасность для политического единства страны.