Десакрализация российского провинциального пространства в процессе формирования туристских практик. Часть 1
Десакрализация российского провинциального пространства в процессе формирования туристских практик. Часть 1
Известный американский социолог Дин Маккенел утверждал, что в ходе туристификации пространства происходит его сакрализация. Соответственно, предметы туристского интереса (достопримечательности) получают статус священных объектов, процесс посещения и осмотра которых можно сравнить с ритуалом капец блин, скоро кастанеду будем под одеялом читать).
Броская концепция ученого вызывала и вызывает научный интерес. Она, на наш взгляд, интересна прежде всего тем, что характеризует методы управления аудиторией, используемые в пространстве массовой культуры, способы привлечения самых разных приемов для этого управления, в том числе тех, которые традиционно функционировали исключительно в рамках религиозных практик.
Однако использование понятий «сакральное», «священное», «ритуальное» применительно к объектам массовой культуры, наводит на размышления иного плана.
Значительную часть туристских достопримечательностей составляют религиозные объекты: храмы, монастыри, часовни, произведения иконописи, священные природные объекты и т.д. Они изначально создавались для ритуального поклонения, выделяли сакральные пространства, были предназначены не для простого, непринужденного осмотра, но для молитвенного созерцания, духовного постижения. Если принять концепцию Д. Маккенела, приходится согласиться с тем, что эти объекты также присваиваются туристским пространством и, так же как все другие, подвергаются особой сакрализации в рамках массовой туристкой деятельности. Над ними совершается целый ряд манипуляций, призванных перевести святыни из пространства религиозного поклонения в пространство массовой культуры. Но для того, чтобы осуществить их «вторичную сакрализацию», необходимо профанировать, десакрализировать, проигнорировать их изначальную сущность. Точнее, эти два процесса - профанизация изначально сакральных объектов и их «новая сакрализация» в пространстве массовой культуры - протекают одновременно. Если вторую часть процесса американский ученый достаточно подробно проанализировал, разбив ее на несколько этапов (обозначение достопримечательности; ограничение и возвышение; почитание; воспроизводство), то процесс десакрализации святынь до сих пор не описан.
Путеводитель в этом отношении выступает не только свидетелем, но и участником указанных манипуляций. Его роль особенно наглядна в отношении изучаемого нами периода, когда туризм делал «первые шаги» в российской провинции.
Десакрализация пространства является частью процесса секуляризации. В России этот процесс, как известно, начался в XVII в., на исходе затянувшегося Средневековья. Начиная с Петровской эпохи, с наступления Нового времени, он набрал ускоренные темпы. Однако в стране с огромными, мало освоенными территориями, плохо налаженными связями, с преобладанием сельского хозяйства и традиционных форм жизни, этот процесс протекал медленно и имел региональные особенности.
Религиозный способ видения и постижения территории в пореформенную эпоху оставался гораздо более значимым, нежели туристский. Именно на рубеже XIX-XX вв. отмечается наивысший расцвет православного паломничества. Статистика, приведенная в книге А.В. Бабкина «Специальные виды туризма», впечатляет: в это время, например, в Дивеевский монастырь ежедневно приходило до трех тысяч паломников, а в Троице-Сергиев - пять тысяч. Основную часть из них составляли крестьяне. Однако ритуалы паломнических поездок, традиции поклонения святыням, суеверия и предания по поводу многих святых или «плохих» мест жили не только в крестьянской среде, они сохраняли свою значимость среди городских, сословий.
Конечно, появившийся туризм не разрушал данную практику и мировосприятие, ее инициировавшее. Он существовал рядом, параллельно с ней, постепенно занимая все больше места в жизни прежде всего образованной части российского общества. Внутри разных практик действовали свои нормы, правила, ритуалы поведения, и человек спокойно следовал любой из них, сообразуясь с обстоятельствами и целями поездки. На различных этапах своей жизни он мог выступать то паломником, то туристом.
Во многих местах тропы туристов и паломников пересекались. В данном случае нет подлинных свидетельств, но можно предположить, что «чистота жанра», ролевое поведение российского туриста, скорее всего, нарушалось: он вместе с паломниками прикладывался к чтимым иконам или реликвиям, молился, стоял на службах, насколько это позволял график туристской поездки.
Однако по мере развития туризма росло количество людей, для которых святыни все отчетливее отрывались от того пространства, для которого они были созданы. Нас интересует, как сакральные объекты преподносились, интерпретировались в рамках «чистого» туристского пространства.
НАПИСАТЬ КОММЕНТАРИЙ