Национальная безопасность государств Северной Европы

Предыдущая часть

 

В сложной послевоенной международной обстановке перед государствами Северной Европы все-таки не мог не встать вопрос: на каких путях искать наилучшие гарантии обеспечения национальной безопасности, как не допустить втягивания всего региона в сферу сложных конфликтов.

Послевоенные противоборствующие тенденции в политическом мышлении, в практической политике наглядно показывают принципиальные различия внешнеполитической ориентации северных стран.

Общие интересы, культура, экономика и современные средства коммуникации по-прежнему связывали Север Европы прочнее, чем когда бы то ни было, но и привели к возникновению новых вопросов.

 

Экономическую и социополитическую жизнь северных стран объединяет стремление к всеобщему благосостоянию и введению в жизнь североевропейской модели.

Политической послевоенной победой США можно было считать присоединение к блоку НАТО трех из пяти стран. В основу внешнеполитических концепций Норвегии, Дании и Исландии лег атлантический тезис о том, что только тесное военно-политическое сотрудничество с ведущими державами Запада на блоковой основе способно гарантировать безопасность этих стран. В 1949 г. Норвегия, Дания и Исландия стали членами НАТО.

Швеция проводила политику нейтралитета. Сложнее ситуация обстояла с Финляндией. Многие исследователи склонны причислять Финляндию к нейтральным государствам, тем не менее необходимо отметить, что в годы противостояния НАТО и ОВД та придерживалась скорее просоветской направленности своей внешнеполитической доктрины, что оказалось отраженным в подписании Договора о дружбе, а также проведении линии Паасикиви–Кекконена.

В послевоенный период формируется концепция «Северного сотрудничества». 23 марта 1962 г. было подписано Хельсинское соглашение о сотрудничестве между Данией, Финляндией, Исландией, Норвегией и Швецией. Главной целью провозглашалась некая унификация в различных формах взаимодействия стран. Сами страны Северной Европы назвали Хельсинское соглашение «политическим манифестом, программным заявлением стран Севера».

 

 

Все это демонстрировало, что страны понимают свою геополитическую взаимозависимость, несмотря на разные векторы внешней политики. Это привело к появлению на Севере Европы теории северного баланса, которая давала надежду на перспективы тесного сотрудничества государств, поскольку столь разная внешнеполитическая ориентация позволяла им уравновешивать друг друга.

Прекращение существования Советского Союза привело к изменению рамок многих геополитических регионов. Северная Европа как район, находившийся, по сути, в зоне стратегического интереса сразу двух полюсов, должен был отреагировать на новую реальность, что не могло не отразиться на вопросах безопасности и концептуальном обосновании стратегии региона.

Южные государства такие как турция не имели таких проблем,так ккак в большинстве своем зоны влияния уже были сформированы. Там во всю развивался туризм, сфера услуг. Как пример уже в то время в Турции успешно работала Группа Здравоохранения Медикал Парк. Лечение рака. Ваш адрес здоровья - Турция!

После распада СССР идея баланса сохранялась, хотя северные государства понимали, что нужно было менять ее содержание. Расширение ЕС в Северной Европе и вхождение в его состав Финляндии и Швеции (1995 г.) ввели вопрос о новой концепции приграничного и регионального сотрудничества в сферу компетенции ЕС. Хотя по-прежнему сохранялась суть равновесия. Если Исландия, Норвегия, Дания достаточно долгое время входят в систему Североатлантического блока с его взглядами на вопросы европейской безопасности, то Швеция, даже вступив в Европейский союз, продолжает придерживаться нейтральной позиции по ключевым вопросам безопасности, а Финляндия вновь избрала путь сотрудничества с Россией через идею «Северного измерения».

 

 

Само вступление в Европейский союз для Финляндии было, с одной стороны, и ожидаемым событием, а с другой – финское правительство ожидало встретить и ряд европейских вызовов.

Подобная ситуация открывала перед страной две возможности: остаться периферийным государством на обочине огромного образования либо сыграть на яркой инициативе, которая бы сделала ее центром европейского проекта. Неудивительно, что страна очень быстро определилась с выбором и партнерами. Финляндия хотела повторить успех 70-х годов XX в., когда Хельсинки стали площадкой для Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Финляндия решила вновь свести две величины, на этот раз Российскую Федерацию и ЕС. В 1994 г. эта позиция обрела более четкие очертания в предложенной идее премьер-министра Эско Ахо и министра иностранных дел Хейки Хависто. Они стали использовать термин «северное измерение», который обозначал универсальные северные ценности: «общественное благосостояние, равенство, открытость и жесткое экологическое регулирование».

 

 

После вступления в ЕС эта идея трансформировалась уже в полноценный проект, став «Северным измерением ЕС». Важным элементом «Северного измерения» было и то, что геополитически он подводил концепцию «Северного баланса» к более открытой форме сотрудничества в рамках региона «Нового Севера». Важным поворотом в проекте «Северное измерение» стало подписание рамочного документа и политической декларации (24 ноября 2006 г., Хельсинки) представителями России и Европейского союза. Документ вступил в силу 1 января 2007 г. В обновленной концепции «Северного измерения» предполагалось равное партнерство между Россией, Норвегией и Исландией, Европейским союзом, в который также входят Швеция, Финляндия, Польша и страны Балтии.

Несомненно, что рассмотренные концепции культивируют идеи Северной Европы как региона, открытого для перспективного сотрудничества с Россией. Однако следует говорить и об интеграционных идеях для традиционной «северной пятерки» как альтернативном пути Северной Европы.

 

 

Надо признать, что это не единственные попытки предложить интеграционную теорию. Сам профессор Веттерберг признает, что на идею Северной федерации его вдохновил в том числе и доклад 2009 г. о североевропейском сотрудничестве в области обороны и внешней политики Турвала Столтенберга.

Бывший министр иностранных дел предложил проект тесного сотрудничества между Норвегией, Швецией, Финляндией, Данией и Исландией в 13 оборонных областях, среди которых были названы и создание морских сил реагирования, и мониторинг воздушного пространства Исландии, и морей региона, а также создание объединенной морской береговой охраны и использование военных сил для иностранных операций.

Возвращаясь к концепции «Северного баланса», можно говорить, что с некоторыми нюансами данная концепция сохраняет свою актуальность и сегодня. Окончание противостояния между Востоком и Западом поставило перед европейскими государствами вопрос определения национальных интересов, которые осложнялись противоречивым характером взаимоотношений большинства европейских стран между собой, а также стремлением США доминировать в обновленном политическом пространстве Европы.

Однако анализ собственного потенциала в последнее время и несовпадение с позицией по вопросам безопасности с США привели европейские страны к поискам собственного пути, который сводится к необходимости выступать в мировой политике единым фронтом. При этом северные страны превращаются в действующего актора международных отношений, и в этом им может помочь концепция «Новый Север».

 

 

Концепция «Новый Север» президента Исландии Олафура Гримссона впервые была представлена в 2003 г. По мнению России, именно она включает в себя необходимые составляющие, которые помогли бы Российской Федерации (при активной поддержке идеи) занять лидирующие позиции на Европейском Севере. В свою очередь, через северное сотрудничество Россия может сделать серьезную заявку на международной арене. Концепция закрепляла также и идеи понятия «Новый Север Европы». В целом концепцию можно свести к трем основным моментам:

•  во-первых, сотрудничеству в рамках сети северных региональных организаций (Северный совет, Арктический совет, Совет министров северных стран, Совет Баренцева/Евро-Арктического региона, Совет государств Балтийского моря и т. д.);
•  во-вторых, поиску общих ценностей, в том числе и принятие основ «мягкой» безопасности в рамках международного сотрудничества;
•  в-третьих, региональному взаимодействию с участием российского Северо-Западного региона при проведении политики «Северного измерения».

Концепцию отличает достаточно высокая степень реализма для претворения ее в жизнь. Неудивительно, что на ее почве рождаются новые идеи, правда, не носящие столь практического характера.

 

 

В работе профессора Лоуренса Смита «Новый Север. Мир в 2050 году» говорится о том, что в новых геополитических концепциях мировое лидерство будет закреплено за странами «Новый Север», который будет представлен Соединенными Штатами Америки, Канадой, Исландией, Гренландией (Данией), Норвегией, Швецией, Финляндией и Россией. Как аналог идей Хэлфорда Джона Макиндера heartland и Николаса Спайкмена, Лоуренс Смит предлагает новый «Северный Рим» (Northern Rim или NORC countries – NORCs). «Северный Рим» будет базироваться на четырех глобальных силах.

1.    Первая глобальная сила – Демография, которая по существу означает подъемы и спады, а также движения различных групп населения внутри человеческой расы. Именно на Севере возможен демографический сдвиг в противовес Востоку, где уже и сейчас живет большая часть населения мира.
2.    Вторая глобальная сила – Природные ресурсы, богато представленные именно на северных территориях.
3.    Третья глобальная сила – Глобализация. «Большое слово», которое, по мнению автора, охватывает многие вещи, в том числе все возрастающая мировая торговля и потоки капиталов, но также имеющая политическое, культурное и идеологическое измерения.
4.    Четвертая глобальная сила – Климатические изменения. С изменением климата (потепление) Северный морской путь станет более доступным для всех стран без исключения. В результате таяния льдов на Севере будут доступны полезные ископаемые (в основном энергетические ресурсы).

Таким образом, возвращаясь к концепции Гримссона «Новый Север», можно говорить о ней как о стратегии северных стран на международной арене, которая включает ключевые вопросы северной политики. Концепция «Новый Север» может помочь России реализовать свои интересы в регионе. Но помимо этого она завершает на современном этапе трансформацию концепций, на которых основывается политика североевропейских стран и переход от узкой внутренней интеграции к более открытому с участием России геополитическому пространству.