Внешнеполитические дискуссии в США

   Как администрация Б. Обамы, так и политические эксперты признают, что одной из глобальных тенденций современности является всё большее рассредо­точение (диффузия) силы и влияния в международных отношениях.

   Глобальный финансово-экономический кризис последних лет воспринима­ется частью американского политического и экспертного сообщества как некий символический рубеж, с которого начинается отсчёт заката Америки как самой сильной державы мира. То, что относительный вес США в международных отно­шениях будет неуклонно сокращаться, мало кто из американских экспертов от­крыто ставит под сомнение. Однако и алармистские настроения относительно «за­ката США» разделяют лишь немногие из них, не говоря уже об адептах неокон­серватизма, которые не теряют веры в то, что XXI в. будет продолжением Рах Атвгьсапа.

   Согласно прогнозу мирового развития на 2025 г., обнародованному американ­ским Национальным советом по разведке (НСР) в ноябре 2008 г., США останут­ся превосходящей остальных державой, но их превосходство значительно умень­шится, миропорядок станет многополярным, а разрыв между развитыми и раз­вивающимися странами продолжит неуклонно сокращаться. В его предыдущем докладе 2004 г. оценка перспектив сохранения американского доминирования была гораздо более оптимистичной.

    Большинство американских политических экспертов сходится во мнении, что сокращение влияния США будет носить нелинейный характер и протекать неравномерно по различным компонентам совокупной силы.

Вас может заинтересовать доставка из Великобритании, США, Китая или Германии. Доставлять можно буквально любые посылки или грузы. Купил на e-bay - заказал доставку на дом.

Переосмысление экономического фактора во внешнеполитической стратегии

   Существенный отпечаток на внеш­неполитические дискуссии в США наложил финансово-экономический кризис, самый сильный со времени Ве­ликой депрессии 30-х годов.

То, как Китай, Индия, Бразилия, Турция, Индонезия пережили кризис­ные явления в мировой экономике и финансовой системе по сравнению с США и Европой, подтверждает, что растущая экономическая мощь «не за­падного» мира оказывает всё большее влияние на международное развитие. Именно восходящие державы, демонст­рирующие высокие темпы экономиче­ского роста, выступают основным локо­мотивом по выводу мировой экономи­ки из глобального кризиса. По мнению бывшего заместителя министра фи­нансов Р. Альтмана и высокопостав­ленного сотрудника Госдепа Р. Хаасса, смещение влияния от США, Европы и Японии ускорит появление неполяр­ного мира, в котором сила будет рас­средоточена между многими государст­вами.

   Угрожающий рост госдолга уже сей­час оказывает заметное влияние на внешнюю и военную политику США. Он заставляет идти на сокращение во­енного бюджета, свертывание и огра­ничение ряда дорогостоящих военных программ. Этот фактор, несомненно, был одним из важнейших при приня­тии президентом В. Обамой решения о предстоящем выводе американских войск из Ирака и Афганистана.

Проблемы, связанные с беспреце­дентным ростом госдолга, включая рас­тущие затраты на его обслуживание, оказывают долгосрочный негативный эффект на американскую экономику, подрывают имидж американской моде­ли рыночного капитализма и ограни­чивают влияние США в международ­ных делах, сужая поле для маневра по широкому кругу вопросов — от финан­сирования военных программ до пре­доставления международной помощи.

   Администрация В. Обамы конста­тирует, что превращение «большой двадцатки», на которую приходится не менее 80% мирового ВВП, в главный международный экономический форум «отражает очевидный сдвиг в эконо­мическом миропорядке в направлении растущего сотрудничества между тра­диционными ведущими экономиками и формирующимися центрами влияния».

   Те, кто призывает ад­министрацию В. Обамы повысить роль экономического аспекта внешнеполи­тической стратегии, оговариваются, что это не должно вести к отказу США от лидерства в международных коали­циях по борьбе с террористами и угро­зой ядерного распространения, по­скольку другие государства не прояв­ляют готовности взять на себя эту ответственность.

  Согласно американским данным, «Аль-Каида» в начале своей террори­стической деятельности использовала в качестве основного места базирова­ния территорию Судана, пользуясь тем, что центральные власти потеряли управление над югом страны. Сейчас эта террористическая сеть наиболее активна в таких странах, как Мали, Мавритания, Нигер, Пакистан, Сомали и Йемен.

Американские взгляды на проблему модернизации мировой системы

   Значительное место в обсуждениях американских политиков и экспер­тов занимает проблематика трансфор­мирующегося миропорядка — то, как будет происходить глобальное перерас­пределение сил в мире между восходя­щими и традиционными мировыми дер­жавами, и не приведут ли возникающие противоречия к войнам и конфликтам.

   По мнению части американского экспертного сообщества, в пользу мир­ного характера перехода к новой кон­фигурации мира говорит слишком большая степень взаимозависимости между этими государствами, чтобы они могли позволить себе решение споров военным путем. Эти страны нуждают­ся друг в друге для поддержания роста своих экономик, и они не противосто­ят друг другу во взрывоопасных и кри­зисных ситуациях. Ни одна из подни­мающихся великих держав не бросает вызов балансу сил в Европе и Азии.

   Что касается возможного американо-китайского конфликта, например, из-за Тайваня или территориальных споров Китая с третьими странами в Южно-Ки­тайском море, то вероятность подобного сценария оценивается в настоящее вре­мя в целом как довольно низкая — от аг­рессивных шагов КНР будут удерживать огромные по масштабу торговые и инве­стиционные связи с США. Исключение составляют американские «ястребы», муссирующие тему растущей китайской военной угрозы и склонные приумень­шать стабилизирующую роль финансо­во-экономической взаимозависимости в современной политике.

  Однако всё больше американских политологов признает невозможность сохранения миропорядка, построенно­го на американском доминировании. Формирование миропорядка являет­ся во многом стихийным процессом, на который даже США при всем их могу­ществе как единственной сверхдержа­вы не в состоянии повлиять решающим образом. Иное дело институционализация новой международной системы. Исторически системные сдвиги в меж­дународном институциональном по­рядке происходили лишь при радикаль­ном изменении баланса сил, как прави­ло, по итогам крупномасштабных войн и военных конфликтов. Легитимность этих перемен определялась правами государств-победителей. Однако ны­нешний мир во многом отличается от того, каким он был в предыдущую эпо­ху, где роль военной силы была иной.

   На словах американская админист­рация признает необходимость модер­низации многосторонних институтов — от СВ ООН до МВФ и Всемирного бан­ка. Однако, несмотря на заявления в поддержку этого процесса, для нее характерен скорее консерватизм в во­просе реформирования институци­онального миропорядка, а не желание выстраивать новую систему.

  Представители различных направ­лений американской политической мысли, предлагая администрации раз­ные схемы и рецепты обновления меж­дународных институтов, сходятся в том, что США должны выступить инициатором и лидером в реформиро­вании институциональных механиз­мов управления миропорядком. Слож­ность решения данной задачи они ви­дят в том, что встраивание новых, восходящих держав в реформируемые структуры глобального управления сле­дует производить одновременно с за­щитой либерального миропорядка, чьи политические и экономические прави­ла и многосторонние механизмы эти страны как раз и ставят под сомнение. Отсюда возникает важный для США вопрос: как влиять на восходящие дер­жавы, отношения с которыми будут неизбежно содержать элементы не только партнерства, но и конкуренции?

  Политологи либерального направле­ния (в частности, Дж. Айкенберри) пола­гают, что США вынуждены будут взять на вооружение более инклюзивную фор­му лидерства и не цепляться за психоло­гически более комфортную роль главно­го архитектора и гаранта мирового по­рядка, к которой они привыкли с сере­дины XX в.

  На взгляд других американских по­литических экспертов, для США было бы разумнее придерживаться принци­па постепенности, увязывая скорость приобщения этих государств к меха­низмам глобального управления с их готовностью играть по действующим правилам и нести причитающееся бре­мя ответственности.

Китайский вектор американских дискуссий

   Отношения США и Китая являют­ся одной из центральных тем аме­риканских внешнеполитических дис­куссий. За редким исключением поли­тологи сходятся в том, что Китай станет самостоятельным полюсом в бу­дущей системе мироустройства. Нема­лая часть экспертного сообщества США полагает, что цели КНР необяза­тельно должны вступать в конфликт с американским видением миропоряд­ка. Нынешняя администрация, как и ее предшественники, стремится интегри­ровать Китай в международную систе­му в качестве «ответственного мирово­го акционера».

   Глобальный кризис 2008-2009 гг. привёл к укреплению позиций Китая, позволив занять еще более сильную по­зицию в мировой экономике и финан­сах. КНР стала державой номер один в мире по критерию ликвидности валютно-финансовых резервов.

Вашингтон хотел бы заручиться га­рантиями КНР, что та не будет ставить под угрозу безопасность соседних го­сударств в Восточной Азии или бро­сать вызов альянсам с американским участием по мере возрастания ее ста­туса в мире. Хотя по экономическим причинам Пекин не заинтересован предпринимать шаги, способные при­вести к дестабилизации ситуации. Од­нако долгосрочные цели США и Китая могут оказаться не вполне совмести­мыми друг с другом.

   Администрация В. Обамы признаёт необходимость сотрудничества с Пе­кином для согласованного реагирова­ния на глобальные вызовы XXI в. Ки­тай является крупнейшим в мире эми­тентом парниковых газов. Это означает, что любые международные усилия по решению проблемы измене­ния климата обречены на неудачу, ес­ли Пекин откажется брать на себя обя­зательства по сокращению выбросов углекислого газа в рамках нового пост- киотского договора.

  Многие американские аналитики сомневаются в том, что КНР заинтере­сована в поддержании миропорядка, основанного на верховенстве между­народного права и компетенции много­сторонних институтов глобального управления. Однако подобный скепти­цизм не находит подтверждения в по­литической практике.

Пекин помогал американской и ев­ропейской дипломатии в кризисных ситуациях с КНДР, Ираном, Вирмой, Суданом. Он увеличил свой вклад в международное миротворчество, от­правив тысячу миротворцев в Ливан. Китай выступает в поддержку систе­мы ООН, рассматривая ее как ограни­читель американской силы.

   Как отмечают Дж. Най и многие дру­гие американские политологи, несмот­ря на свой растущий экономический потенциал, Китай в первой половине XXI в. будет по-прежнему отставать от Соединенных Штатов по военной мо­щи, многообразию и эффективности инструментов «мягкой силы». К тому же его геополитическое положение в ре­гиональном балансе сил менее выиг­рышно, чем у США, которые могут при­влечь на свою сторону азиатские госу­дарства, играя на их опасениях по поводу китайской экспансии в регионе.

   Подъем Китая вызывает насторо­женность соседних государств, вклю­чая Индию и Японию, что открывает перед американской дипломатией ши­рокие возможности выстраивания ко­алиций для влияния на поведение Пе­кина в международных делах.

  Обеспокоенная ростом китайской силы Япония будет скорее искать под­держку у Вашингтона для сохранения своей самостоятельности, нежели всту­пать в союз с Китаем.

К другим преимуществам США по­литологи относят разветвленную сис­тему международных альянсов с аме­риканским участием, предрасположен­ность Америки с её открытостью для новых идей и инноваций к лидерству в меняющемся мире, где новые сете­вые структуры если и не замещают, то в значительной степени трансформи­руют традиционные иерархические ме­ханизмы власти и влияния.

   Перспектива консервативного реванша уже не представляется столь умозри­тельной, как это казалось до выборов, учитывая поднимающуюся новую волну кон­серватизма в Америке и меняющийся фон политических настроений в стране. Воз­растание влияния правых консерваторов неизбежно отразится и на подходах Вашингтона к выбору приоритетов в том, как вести дела с внешним миром и в ка­ком направлении влиять на эволюцию международной системы.

    Госсекретарь Х. Клинтон заверила американских партнеров за рубежом, что не следует ожидать изменения внешней политики США в результате прошедших выборов. Однако подобные заявления главы американской дипломатии отра­жают скорее желание администрации, нежели реальные ее возможности игно­рировать новую политическую реальность.
Комментарии

НАПИСАТЬ КОММЕНТАРИЙ

Ваше Имя:
Ваш E-Mail:
Вопрос:
Столица России?
Ответ:*