Участие России в войне за австрийское наследство

Изучение истории внешней политики России XVIII в. представляется очень важным, так как в этот период происходило становление России, как одной из ведущих европейских держав, и её роль в международных делах постоянно росла. В связи с этим важно и актуально исследовать механизм этого влияния, обобщить опыт деятельности российской дипломатии. Данные вопросы могут изучаться только при комплексном исследовании положения России на международной арене в целом. Исследования двусторонних отношений с той или иной страной явно недостаточно. Важным поэтому представляется изучить роль России в контексте общеевропейских отношений. Новейшие исследования по данному вопросу отсутствуют, но для их создания необходимо представить уровень разработки проблемы. С этой целью обратимся к вопросу о том, какое отражение получила указанная тематика в современной зарубежной историографии.

 

 

Длительная и кровопролитная война 40-х годов XVIII в., в которую было втянуто большинство стран европейского континента, получила в XIX веке название «война за австрийское наследство».

В войне участвовала и Франция, родина citroen.

Если обобщить те «российские» вопросы, которых касаются исследователи в своих работах, то можно назвать следующие:

1.           Внутриполитическая борьба в России, в которой участвовали зарубежные дипломаты, и которая самым непосредственным образом влияла на российский внешнеполитический курс. Это относится, прежде всего, к началу царствования императрицы Елизаветы.
2.           Вопрос о внешнеполитической ориентации России в ходе войны, ее  колебания, в частности в отношении Саксонии.
3.           Вопрос о союзнических отношениях России и Австрии, о русско-австрийском договоре 1746 г., его причинах и значении.
4.           Вопрос об участии России в военных действиях (поход войска князя Репнина), влияние России на подписание мирного договора.

Первая из обозначенных проблем отражена в известной работе американского историка Браунинга Рида «война за австрийское наследство», несколько раз переиздававшейся в 90-е гг. XX в. Сразу хочется отметить, что в этой объемной и содержательной монографии для России нашлось место только одному параграфу. Браунинг Рид демонстрирует хорошую осведомленность в вопросе о той внутриполитической борьбе по проблемам внешней политики России, которая шла при дворе Елизаветы Петровны. «Поскольку награда за получение российской помощи обещала быть очень весомой, - подчеркивает автор, - европейские государства принялись неутомимо завоёвывать расположение императрицы и ее  приближенных». В этой борьбе принимали участие и искушенные в хитросплетениях европейской политики братья Бестужевы, и скандально известный маркиз де ла Шетарди, и преданно служившие интересам своих держав лорд Гиндфорд и барон Мардефельд. таким образом, автор констатирует, что в 40-х гг. XVIII в. роль России в европейской международной политике была такова, что ведущие державы начали стремиться завоевать ее  расположение. По мнению Браунинга Рида, из всех европейских столиц берлин проявлял наибольшую заинтересованность в вопросах российской внешней политики. он цитирует следующее высказывание Фридриха II: «нет ничего в мире, что бы я ни сделал для того, чтобы жить в мире с этой империей».

 

 

Интересные сведения о начальном этапе войны приводит в своей работе «Монархия Габсбургов. 1618-1815» Чарльз Инграо. Он пишет, что победы Пруссии показали, что австрийская монархия не может рассчитывать на помощь своих бывших союзников. «единственным исключением, - продолжает далее автор, –  была Россия, предложившая существенную военную поддержку. однако нападение Швеции, инспирированное Францией в июле 1741 года, привело к тому, что Россия была вынуждена направить свои войска в другом направлении». Джереми Блэк в монографии «европейские международные отношения (1648-1815)» обращает внимание на то, что смерть Анны Иоанновны заставила Россию сосредоточиться на внутриполитических делах и меньше уделять внимание внешней политике страны, что, конечно, не могло не радовать прусского короля.

У. Дорн, автор работы «борьба за империю», написанную в русле концепции «баланса сил», называет «старыми союзниками» Россию и Англию, также активно стремившуюся привлечь Россию на свою сторону в преддверии войны. Действительно, на начальном этапе войны за австрийское наследство Россия еще не определилась со своей внешнеполитической ориентацией, чему способствовали разногласия между разными придворными группировками, которые «лоббировали» интересы различных стран. Однако постепенно в России всё больше склонялись к тому, чтобы принять сторону Англии и Австрии в европейском конфликте. Пока так называемая «Вторая Силезская война» шла неудачно для Фридриха II, Россия не предпринимала активных действий. Однако наступление войск Фридриха II  на Саксонию означало усиление Пруссии, что не могло не тревожить  Россию (кроме того, саксонский курфюрст был одновременно польским королём, а российская империя имела свои интересы в Польше). Успехи  Фридриха II  в Саксонии привели к тому, что в октябре 1745 г. петербургский кабинет принял решение об оказании военной помощи Саксонии, наступательные операции планировались на весну 1746 г.

 

 

Обратимся к рассмотрению того, какую оценку получили русско-австрийские отношения изучаемого периода в работах зарубежных авторов. Браунинг Рид анализирует взгляды братьев Бестужевых на внешнеполитический курс России и при этом отмечает, что они оба выступали за сотрудничество с Австрией, что, по его мнению, «являлось аксиомой российской внешней политики».  Английский историк Дэвид Огг, рассматривая расстановку сил на международной арене перед началом войны за австрийское наследство, пишет, что Россия в системе общеевропейских отношений находилась на заднем плане и являлась потенциальным союзником Австрии и противником Пруссии. Анализируя этот же сюжет, Роберт Канн, автор работы «История империи Габсбургов (1526-1918)», считает, что Россию (так же, как и Англию и Голландию) в начале войны нельзя было отнести к числу стран, открыто поддерживавших Австрию, хотя у упомянутых стран и был общий интерес: предотвратить нарушение общего баланса сил в Европе. Таким образом, в данном вопросе позиции историков не совпадают.

 

Важной вехой в ходе войны за австрийское наследство стало заключение в 1746 г. русско-австрийского оборонительного союза. В своей монографии Браунинг Рид касается этого вопроса, причем считает, что Россия пошла на его заключение только благодаря усилиям а. Бестужева. Договор был подписан 2 июня 1746 г. в Санкт-Петербурге, и сразу же, по словам Браунинга Рида, получил ироническое название «договор двух императриц». Основной чертой договора, как справедливо отмечает автор, являлась его антипрусская направленность. Подводя итог этому сюжету, Браунинг Рид делает следующее интересное заключение: «Значительная часть договора оставалась секретной. Однако европейские державы знали о нем достаточно, чтобы понять, что два восточных гиганта (имеются в виду российская империя и Империя Габсбургов) сделали, наконец, одно общее дело. А следовательно, Россия, самая значительная европейская держава, стоявшая на позициях нейтралитета, теперь была на грани того, чтобы стать воюющей страной, причем самой обширной из всех европейских государств». Роберт Канн также отмечает важность заключения этого договора, подчеркивая, что он был направлен непосредственно против Пруссии, «защищал Габсбургов от их самого грозного военного противника».

Наконец, последний блок проблем, касающихся роли России в войне за австрийское наследство, это события заключительного этапа войны - 1747-1748 гг. Во-первых, это подписание российско-британских конвенций 1747 г. о субсидиях, и, во-вторых, поход войска под руководством князя Репнина.

В  ноябре 1747 года между Россией и морскими державами была подписана конвенция, согласно которой российское правительство обязывалось за 300 тысяч фунтов стерлингов в год посылать 30-тысячное войско на помощь Британии и Голландии (по мнению Браунинга Рида, постоянная неспособность Британии победить французскую армию давала России основания полагать, что ее  военная помощь должна быть вознаграждена).

 

Подписание ноябрьской конвенции привело к тому, что в феврале 1748 г. тридцатитысячный российский корпус под командованием князя В.А. Репнина двинулся через Польшу и Богемию к Нидерландам. И вот здесь возникает много вопросов.

Во-первых, о численности этого войска. Браунинг Рид пишет, что императрица Елизавета, чтобы показать значимость своей помощи союзникам, послала военный корпус численностью не 30, а 37 тысяч человек (правда, он не ссылается на источник, откуда взяты эти цифры).

Другая сторона вопроса - корпусу предстояло двигаться через германскую территорию. Браунинг Рид пишет, что Австрия и Британия добились разрешения различных германских государств, чтобы российский корпус беспрепятственно мог продвигаться через германские земли.

И, наконец, самое главное - что представляло собой это войско и какую роль оно сыграло в ходе войны. Браунинг Рид характеризует его как прекрасное, дисциплинированное войско, вызывавшее страх у французов. Последние пытались маскировать этот страх, утверждая, что нет необходимости опасаться армии, которая движется так медленно и вообще отдыхает каждые три дня. Джереми Блэк также отмечает, что Франция была встревожена перспективой появления российских войск на Рейне. Так или иначе, российский корпус не дошёл до театра военных действий, так как Франция поспешила подписать в апреле 1748 г. прелиминарный мир с Англией и Голландией, по условиям которого предусматривался отзыв из Фландрии французских войск, действовавших против англичан, в ответ на недопущение туда российского корпуса.

Подытоживая все эти события, Браунинг Рид пишет, что, наконец, после стольких десятилетий, война в Западной и центральной Европе ускорила свой путь к миру благодаря появлению российского войска. «Силу этой гигантской восточной страны, показавшей свое превосходство над Швецией, стали теперь ощущать и в Версале, и в Лондоне». Да, вывод справедливый, но почему «по крохам» приходится выискивать в монографиях материал, его подтверждающий? Поэтому, анализируя работы зарубежных авторов, трудно представить себе целостную картину участия России в войне за австрийское наследство, место, которое занимала Россия в системе европейских отношений. А что же можно сказать по этому поводу, рассматривая работы отечественных историков? Это уже сюжет для другого исследования.