Живописная репрезентация городов Италии в отечественном искусстве XVIII — начала XX века. Часть 6

Однако не только картины великих ве­нецианцев восхитили Врубеля. Художник оставил серию проникновенных акварелей, запечатлевших виды самого города. Одна из лучших композиций цикла — «Венеция. Мост Вздохов» (1890-е гг.). Художник изобразил из­вестную постройку в яркий солнечный день. Насыщенно-голубое небо, бирюзовая вода, чер­ные гондолы подчеркивают белизну барочно­го сооружения. Его изящная легкость никак не вяжется с предназначением: известно, что мост Вздохов соединял Дворец дожей с тюрь­мой Карчерри, и свое название получил отто­го, что сквозь его решетчатые окна осужден­ные , прощаясь со свободой, бросали последний взгляд на небо, море, солнце, прежде чем сту­пить под своды темницы. В 1893 г. Врубель написал большое декоративное панно «Вене­ция», на котором изобразил на первом пла­не прекрасных венецианок и венецианцев в роскошных костюмах эпохи Возрождения на фоне моста Вздохов. Эта композиция родилась под действием неизгладимых впечатлений от красивейшего исторического города, который сам Врубель назвал «родной, как есть , Визан­тией». Самые лучшие экскурсионные туры от Визави-Тур по странам Европы, Азии и Африки, вы сможете найти на сайте vizavi-tur.ru. На данном ресурсе имеется удобная форма поиска, заполнив все необходимые критерии, получите широкий выбор подходящих туров. 

Для художников Серебряного века Италия была «второй родиной». Так называла страну, где была трижды , Анна Петровна Остроумова- Лебедева, оставившая много рисунков и гра­вюр с видами Венеции. Особенно плодотвор­ной была поездка в Италию в 1911 г. Ни Рим, ни те небольшие городки, которые лежа­ли на пути художницы во время путешествия по Италии, — Альбано, Сиена, Перуджа, Сан- Джаминиано, Субиако — не захватили так ее воображения, как Венеция. Впервые Остроумо­ва увидела Венецию в 1903 г., но осталась равнодушна к ней. В 1911 г. она смотрела на город глазами зрелого художника, познавшего и запечатлевшего красоту петербургского пей­зажа. Венеция в ее восприятии стала созвуч­на городу на Неве. Остроумова посвятила ей лучшие акварели итальянского цикла: «Вене­ция», «Столбы», «Голубые столбы», «Большой канал. Серый день», «Большой канал. Стоянка гондол». Венеция в этих работах предстает в жемчужной гамме, словно затянутая влажной пеленой тумана. Основные массы зданий, вода, силуэты гондол, столбы гондольерных стоянок нанесены энергичным контуром, смело наме­чающим форму. Сочетание черной, сочной ли­нии итальянского карандаша с серебристо-се­рым тоном акварели придает листам особую благородную красоту. При всей логичности и продуманности композиций в них нет ни рас­судочности, ни сухости. Они написаны как бы одним дыханием, темпераментно и остро, неся в себе живую трепетность непосредственного наблюдения.

Образ Венеции у Остроумовой-Лебедевой рождается в связи со стихией воды. Во влаж­ной дымке словно тают четкие объемы, яркие краски, придавая всему особую подвижность. Здесь все в динамике, все дышит, все живет — дома с их колеблющимися отражениями в воде, скользящие гондолы с темными силуэта­ми гондольеров, вода, зажатая каменными стена­ми домов. Венеция в акварелях Остроумовой окутана влажным дыханием моря, серебристой дымкой, наполнена ощущениями особых звуков, рождающихся в городе, живущим на воде.

Среди отечественных художников, оставив­ших живописные воспоминания о Венеции в первой четверти XX столетия, необходи­мо выделить Петра Петровича Кончаловско­го, лидера кубофутуристов, одного из органи­заторов «Бубнового валета». Он приехал в Венецию в 1924 г. на XIV Международную художественную выставку, где принимал уча­стие. В этот свой приезд в столицу Адри­атики Кончаловский увлекся творчеством Тинторетто и сделал много зарисовок с его картин. Однако художнику показалось мало только зрительно изучать произведения лю­бимого мастера: хотелось анализировать, пе­реживать его жизненные ситуации в своем творческом процессе. Этому чувству обязано возникновение картины — «Дом Тинторетто» (1924). С одной стороны, это обычный городс­кой вид, с другой — в нем особенно ощутим эмоциональный отклик на увиденное. Худож­ник воспринимает дворец, в котором когда- то жил великий живописец Возрождения, как одухотворенный персонаж. Трехэтажная пост­ройка становится главным действующим ли­цом композиции, ассоциирующимся с особым «духом места», атмосферой, помнящей старого мастера. Кружевной фасад с большими балко­нами отражается в спокойных темных водах канала. Массивные стены старинного палац­цо написаны в пастозной динамичной мане­ре. Тогда же Кончаловский написал картину «Венеция. Палаццо дожей» (1924). И снова архитектурный памятник в центре внимания живописца. Кончаловский пишет всего один угол строения, однако необычный ракурс дает представление обо всей постройке в целом. Мощные аркады первого этажа гармонируют с колоннами и стрельчатыми арками огром­ного балкона. Палаццо залито солнцем и от этого прочитывается в живописной плоскости еще рельефнее и значительнее.